О первой авиакатастрофе в истории Балашихи

Утро 4 июля 1939 года в рабочем посёлке Балашихе выдалось солнечным и тёплым. Взрослые ушли на работу, детишки гуляли на детской площадке, любовались голубым и чистым небом. А потом побежали по своим делам. И вдруг… Раздался страшный гул, а потом удар! Когда рассеялся дым, люди увидели раскуроченный самолёт, точнее то, что от него осталось, всего в нескольких метрах от детской площадки. Тогда всем здорово повезло — первая в истории Балашихи авиакатастрофа обошлась без жертв и серьёзных разрушений.

В Балашихе упал И-28 — новейший скоростной истребитель, первый в серии, который испытывали в научно-исследовательском институте ВВС, что на Чкаловском аэродроме в Щёлкове. А пилотировал самолёт опытный пилот — майор Пётр Стефановский, друг легендарного Валерия Чкалова.

Постройка первого И-28 завершилась весной 1939 года. После доводки систем и опробования двигателя 1 июня 1939 года самолёт доставили в НИИ ВВС в Щёлково, где решили проводить совместные — заводские и государственные — испытания. Петра Стефановского выбрали неслучайно: в НИИ ВВС он служил с 1931 года, летал вместе с Чкаловым, Юмашевым, Коккинаки, несколько раз участвовал в первомайских парадах на Красной площади.

Истребитель И-28 представлял собой одноместный свободнонесущий моноплан с крылом типа «обратная чайка» и убирающимся шасси. Сборку машины завершили 2 июня. Программа лётных испытаний предусматривала 30 полётов с общим налётом 21 час 30 минут. Первый вылет на И-28 Стефановский совершил 10 июня 1939 года по кругу в зоне Чкаловского аэродрома. Затем последовали ещё 16 полётов. В целом самолет вёл себя хорошо, и у летчика никаких замечаний не было.

После основной программы было решено провести испытания на максимальную скорость, достигаемую при пикировании самолета. На 4 июля назначили полёт с целью определения вибраций. По заданию лётчик должен был вводить машину в пикирование с высоты 5,5 тысячи метров и поэтапно, через каждые 20 км/ч, наращивать скорость с 520 до 600 км/ч (по прибору).

В 10 часов 58 минут Пётр Стефановский поднял машину в воздух. Поначалу всё шло хорошо. Он поднял И-28 на высоту 6,1 тысячи метров, набрал максимальную скорость и в четвёртый раз ввёл истребитель в пике (под углом 60-70°). Когда скорость достигла отметки 595 км/ч, у машины разрушился хвост, а лётчика выбросило из кабины. Спасло Стефановского то обстоятельство, что он в этот раз взял-таки с собой парашют.

«Самолёт ведёт себя безукоризненно, — вспоминал он. — Остался последний заход — пикирование на максимальной скорости. Впереди, меж облаков — большое окно. Там внизу, возле балашихинской фабрики, поблескивает озеро. Высота — 6500 метров. Ну что ж, поехали! Не успел остановить глаза на приборе, как самолёт стал медленно разворачиваться вправо. С чего бы это? Пытаюсь удержать его рулями — не слушается, всё круче забирает. И вдруг — сумасшедший рывок. Ничего не вижу. Чернота… Глубокая яма… Падаю, падаю… Жадно хватаю ртом упругий воздух. И открываю глаза. Ноги мои вверху, неистово болтаются полы разорванной кожаной куртки. Падаю вниз головой на спине. Почему, как это случилось? Ах да, я же пикировал. Теперь понятно. Самолёт не выдержал, разрушился, а меня выбросило из кабины…».

В 11 часов 30 минут неуправляемый истребитель упал в посёлке Балашиха возле фабрики, во дворе жилого дома, и был полностью разрушен. Лётчик, отделавшись ушибом правой ноги, благополучно приземлился на парашюте в двух километрах севернее места падения самолёта. Таким печальным образом испытания завершились на 17-м полёте.

Пришёл в себя Стефановский в воздухе в положении на спине вниз головой и увидел над собой летящие мелкие детали. Парашют раскрылся хорошо и быстро, а внизу он увидел штопорящий самолёт.

«Приземлился на картофельном поле, — вспоминал Стефановский. — Просчитался малость, упал, не успев погасить купол парашюта. Подбежали два молодцеватых красноармейца, помогли встать».

«Не знаете, где упал самолет?» — спросил он. «Знаем, — ответили ему солдаты. — Возле детской площадки. Да вы не волнуйтесь. Там никого не было».

Вместе с красноармейцами Стефановский самостоятельно отправился к месту падения самолёта. Там он обнаружил груду обломков и толпу любопытных балашихинцев. Какие-то парни пытались приподнять центроплан.

«Поднял и я с земли какую-то железку и сунул в карман — на память, — делился впечатлениями Стефановский. — А вечером ко мне на квартиру позвонил Климент Ефремович Ворошилов, справился о здоровье, пожелал скорейшего восстановления лётной формы».

Для выяснения причин балашихинской аварии приказом НКО и НКАП №096/168 от 5 июля 1939 года была создана комиссия под председательством заместителя начальника ЦАГИ профессора С.Н. Шишкина, которая установила, что все расчёты на прочность конструкции самолёта были правильными. Но вот башмак — узел стабилизатора — на этой машине поставили не из фрезерованного, а из литого металла. В литье оказались поры. При пикировании самолета на максимальной скорости башмак не выдержал нагрузки и сломался. Самолёт остался без хвоста, потерял управляемость и, вращаясь вокруг своей оси, ринулся к земле, увлекаемый работающим на всю мощь мотором.

Спустя два дня газета «Правда» опубликовала Указ Президиума Верховного Совета СССР с решением «за исключительные заслуги в деле испытания опытных образцов самолётов и проявленные при этом мужество и отвагу наградить лётчика-испытателя Стефановского Петра Михайловича орденом Ленина».

Ну а Петра Стефановского ждало… продвижение по службе. Начало Великой Отечественной войны он встретил в Москве в звании подполковника. В 1944 году получил звание генерал-майора авиации. После окончания войны продолжал работу в НИИ ВВС. Провёл 238 испытаний, совершил 16 первых вылетов на новых типах самолётов, удостоен звания Героя Советского Союза. Пётр Михайлович Стефановский ушёл из жизни 23 февраля 1976 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

Алексей Галанин

Обсуждение закрыто.